Зелёный ад амазонии 

Мы вышли вскоре после рассвета, чтобы не попасть в самую жару, когда в чаще становится нечем дышать от духоты и испарений. В практике Хорхе Лаче, моего неизменного гида по Амазонии, у туристов, которых ему доводилось водить по лесным тропам, случались и обмороки, и даже сердечные приступы.

К тому же рано утром сельва живет, дышит, и все ее обитатели бурно занимаются своими делами: ищут пищу, поют, занимаются ухаживаниями и любовью, строят гнезда, кормят потомство, охотятся друг за другом. К полудню же все вокруг замирает, сморенное плотным зноем.

Яку-сога — водяная веревка

Хорхе выдал мне невысокие резиновые сапоги и с нескрываемым любопытством наблюдал, как я, выпросив у него две хлопчатобумажные тряпки, наматываю некое подобие портянок. Он позаботился, чтобы нас сопровождал индеец, вооруженный увесистым острым мачете.  Посоветовал надеть рубашку, какую не жалко, и велел ничего с собой не брать — ни еды, ни питья: «Все добудем там».

И строго предупредил:

— Прежде чем хвататься за какое-нибудь растение и пробовать его на зуб или лезть в кусты, спроси меня, можно ли это делать.

На все его советы я по-солдатски бодро отвечал:

— Си, сеньор! — испанский вариант нашего «есть!».

Мы двинулись в лес: впереди индеец с мачете, за ним я, замыкающим был Хорхе. Сначала шли вдоль зеленой стены по дорожке, протоптанной  сквозь низкорослый кустарник. Со всех сторон — сверху, справа и слева — доносилось пение тысяч видимых и невидимых обитателей леса.

— Здесь, — пояснил мой гид, — месяца четыре назад индейцы сняли последний урожай. Теперь земля возвращена сельве, и та не заставила себя ждать. Все лезет из нее, как по волшебству. Скоро все так зарастет, что тут не пройдешь даже с мачете.

Вскоре мы углубились в чащу, и лесные звуки стали постепенно стихать. Нас окутал банно-гнилостный запах: постоянно идущие от земли испарения не растворялись в воздухе, а прикрытые плотной многоярусной зеленой крышей, создававшей парниковый эффект, обволакивали все вокруг.

Пот катил с меня водопадом, мокрая насквозь рубашка прилипла к спине, хотелось сделать глоток чистого воздуха или, на худой конец, холодной воды. Я сказал об этом Хорхе, посетовав на то, что, послушав его, не захватил с собой фляжку.